Элронд подошел к камину и остановился перед сидящим.

– Проснись, мой уважаемый маленький друг, – с улыбкой проговорил он и, обернувшись к Фродо, сделал ему знак подойти поближе. – Вот и настал час, которого ты ждал, Фродо! Твой друг, по которому ты так долго скучал, перед тобой!

Сидевший поднял голову и отвел от лица плащ.

– Бильбо! – вскричал Фродо: он только теперь узнал старика – и кинулся обнимать его.

– Привет, Фродо, дружок! – отозвался Бильбо. – Ну, вот ты наконец и здесь! Я знал, что это когда–нибудь случится. Ну–ну! Я слыхал, нынешний пир затеян в твою честь. И как, весело тебе тут?

– Но где же ты был до этого? – спросил Фродо. – И почему мне не дали увидеть тебя раньше?

– Ты спал, малыш. Я–то уже успел вдоволь на тебя насмотреться. Что ни день, сидел у твоей постели вместе с Сэмом. Ну а пир… я теперь не очень–то часто хожу на пиры. У меня и без пиров есть чем заняться.

– Что же ты делал?

– А сидел, думал. Я этим частенько занимаюсь. Тут для этого самое подходящее место. «Проснись», видите ли! – добавил он, скосив глаз на Элронда. Фродо заметил в этом глазу яркую искорку – и никаких признаков сна. – «Проснись!» Я не спал, уважаемый Элронд! Если хотите знать, вы слишком рано закончили свой пир и не дали мне дописать новую песню! Я не дошел и до половины. Застопорился на одной строчке – и ни туда ни сюда. Но теперь, кажется, придется бросить это занятие. Как начнут петь да играть – в голове ни одной мысли не удержится. Придется искать моего друга, Дунадана, – авось поможет! Где он, кстати?

Элронд рассмеялся:

– Найдется. Думаю, вы с ним обязательно отыщете тихий уголок и завершите песню, а потом мы послушаем ее и оценим. Праздник долгий.

На поиски Дунадана отправились посланцы Элронда – никто не знал, где его искать, и никто не мог ответить, почему он не присутствовал на пиру.

Тем временем Фродо и Бильбо устроились рядышком, а там и Сэм подоспел. Они долго беседовали, позабыв про царившее вокруг веселье и музыку. О себе Бильбо рассказывать было почти нечего. Уйдя из Хоббитона, он блуждал сначала без особой цели вдоль Тракта и по обе стороны от него, но вскоре понял, что ноги сами ведут его в Ривенделл.

– Я дошел без особых приключений, – повествовал Бильбо. – Отдохнул – и отправился в Дейл, с гномами: это было мое последнее путешествие. Больше я туда уже не выберусь. Старина Балин оттуда ушел, и вообще все уже не то… Ну, а потом я вернулся и с тех пор живу здесь. Занимаюсь тем–сем. Книгу продолжаю… Ну, и песни пишу, конечно. Эльфы поют их время от времени – подозреваю, что не для себя, а так, чтобы меня порадовать. Разве мои песни годятся для Ривенделла? А я все слушаю и размышляю. Время здесь будто остановилось. Никаких было и будет, только есть. Удивительное место, что и говорить! Новости все в моем распоряжении – что из–за Гор, что с Юга, только вот из Заселья ничего нет. О Кольце я, конечно, тоже наслышан. Гэндальф сюда часто захаживает. Но он никогда не был настроен откровенничать, а в последнее время стал и вовсе скрытным. Дунадан рассказал мне больше. Надо же, сколько хлопот с этим моим Кольцом! Жаль, что Гэндальф так поздно докопался до сути. Я бы давным–давно принес сюда Кольцо, сам принес, и беспокойства бы никакого не было. Я иногда думал, не вернуться ли за ним в Хоббитон, – но я старею, да и они меня не пускали. Гэндальф с Элрондом, я имею в виду. Они, кажется, воображают, будто Враг только и делает, что рыщет повсюду и высматривает меня, а если застукает где–нибудь в глуши, то сделает из меня лепешку. «Кольцо уже не твое, Бильбо, – это мне Гэндальф. – Сунешь снова нос в эту историю – добра не жди, и себе навредишь, и другим». А почему – непонятно… Ну, да это в его духе. За тобой он обещал присмотреть, так что я махнул на все рукой и успокоился. Страшно рад, что ты добрался живым и здоровым! – Тут он запнулся, посмотрел на Фродо с некоторым сомнением и шепотом спросил: – Оно с тобой? После всего, что я наслушался, меня так и разбирает – ничего не могу с собой поделать. Хочется взглянуть на него еще разок…

– Кольцо со мной, – с запинкой отозвался Фродо, сам себе удивляясь. – Но оно такое же, как всегда. Ничего интересного.

– Да я только гляну, – не сдавался Бильбо.

Еще когда Фродо одевался на пир, он обнаружил, что Кольцо висит у него на груди – на легкой, но прочной цепочке. Теперь он медленно полез за пазуху. Бильбо подставил ладонь… И вдруг Фродо рывком отдернул руку. К собственному удивлению и ужасу, он увидел, что перед ним вовсе не Бильбо! Между ними словно пала тень, а по ту сторону тени кривлялся маленький, сморщенный уродец с жадной гримасой на лице и протягивал к Фродо костлявые, скрюченные пальцы. Фродо захотелось его ударить.

Музыка и песни отдалились и куда–то пропали. Стало тихо. Бильбо быстро глянул на племянника и провел рукой по глазам.

– Я все понял, – вздохнул он. – Ладно! Убери его! И прости! Прости, что из–за меня тебе пришлось взвалить на плечи эту ношу. За все прости. Неужели приключения никогда не заканчиваются? Похоже, что так! Кому–то приходится продолжать начатую историю. С этим ничего не поделаешь. Не знаю даже, есть ли смысл заканчивать книгу… Но давай забудем пока об этом. Займемся настоящими новостями. Расскажи–ка мне, что делается у нас в Заселье!

Фродо спрятал Кольцо, и тень исчезла, словно не бывало. Свет и музыка Ривенделла воскресли. Слушая рассказы племянника, Бильбо улыбался и нередко разражался смехом. Любые мелочи, какие приходили на ум Фродо, – а Сэм, разумеется, тут же добавлял к ним от себя кучу всякой всячины! – интересовали старика самым непосредственным образом, будь то распоследнее срубленное деревце или очередная шалость какого–нибудь хоббитенка. Трое хоббитов так углубились в засельское житье–бытье, что не заметили, как к ним приблизился человек в темно–зеленой одежде. Человек остановился над хоббитами, глядя на них сверху вниз и улыбаясь. Прошло несколько минут…

Вдруг Бильбо поднял глаза.

– А, Дунадан! Наконец–то! – воскликнул он.

– Бродяга! – ахнул Фродо. – Много же у тебя имен!

– Этого имени я лично еще не слышал, – удивился Бильбо. – За что вы его так обозвали?

– Так меня именуют в Бри, – смеясь, разъяснил Бродяга. – Под этим–то именем я и был представлен твоим приятелям.

– А ты почему зовешь его «Дунадан»? – спросил в свою очередь Фродо.

– Я его зову не «Дунадан» – я зову его Дунаданом, потому что он один из дунаданов, – поправил Бильбо. – Здесь его часто так называют. Но я думал, настолько–то ты знаешь эльфийский, чтобы понять: дун–адан значит «человек запада», нуменорец [176] . Впрочем, сейчас не время для уроков эльфийского! – Он повернулся к Бродяге. – Где же ты был, друг мой? Почему не на пиру? Сегодня там изволила быть и госпожа Арвен…

Бродяга, нахмурившись, глядел на Бильбо с высоты своего роста.

– Знаю, – кивнул он. – Но мне часто приходится откладывать веселье до более подходящего часа. Элладан и Элрохир вернулись из Дикоземья, хотя сегодня их еще не ждали. Они принесли новости, которые я должен был узнать как можно скорее.

– Прекрасно, друг мой, – благодушно отозвался Бильбо. – Прекрасно! Надеюсь, ты услышал свои новости. Так не уделишь ли теперь минуточку и мне? Мне требуется твоя помощь по срочному делу. Элронд потребовал, чтобы я закончил эту песню до конца праздника, а я, как видишь, застрял – и ни с места. Отойдем куда–нибудь в уголок и отшлифуем ее как следует! Ты мне поможешь.

Бродяга улыбнулся.

– Что ж! – согласился он. – Пойдем послушаем!

Фродо оказался ненадолго предоставлен самому себе, так как Сэма одолела дремота. Хоббит сидел один в своем углу и чувствовал себя покинутым, хотя Зал Пылающего Огня был полон народу. К сожалению, те, кто сидел поближе, не были расположены общаться; завороженные музыкой голосов и струн, они ничего кругом не слышали и не видели. Фродо оставалось только слушать со всеми вместе.