– Все верно, Гимли! – рассмеялся Леголас. – Только я бы прежде всего попытался дознаться, откуда у них вино!

– Чего–чего, а ума вы в своих странствиях, как видно, не нажили! – отозвался Пиппин, приоткрывая один глаз. – Победители, понимаешь, сидят у ворот отвоеванной крепости, среди военных трофеев, а вы удивляетесь, откуда у них эти скромные, но честно заработанные предметы роскоши!

– Честно заработанные? – усомнился Гимли. – Никогда не поверю!

Всадники слушали их со смехом.

– Похоже, мы стали свидетелями встречи старых друзей, – молвил Теоден. – Значит, это и есть твои пропавшие товарищи, Гэндальф? Видно, так уж велит нам судьба – на каждом шагу встречать новое чудо! С тех пор как я покинул свой дом, мне что ни день приходится удивляться – и вот передо мною еще один сказочный народ! Видимо, вы – невелички, или, как говорят у нас, хольбитланы? [402]

– Хоббиты, если угодно Вашей Милости, – поклонился Пиппин.

– Хоббиты, – повторил Теоден. – Как странно изменилось роханское слово у вас на устах! Впрочем, и в таком виде оно достаточно благозвучно. Стало быть, хоббиты! Надо сказать, легенды весьма уступают действительности!

Мерри поклонился. Пиппин встал и поклонился еще ниже.

– Ты воистину великодушен, о Король! – сказал он. – По крайней мере, я надеюсь, что твои слова можно истолковать как знак милости! Однако ты тоже весьма удивил нас. Мы побывали во многих странах, но ты первый, кто знает о хоббитах!

– Видимо, дело в том, что мой народ пришел в эти края с севера, – ответил Теоден. – Но не стану вас обманывать. Мы ничего не знаем о хоббитах. Сказки, правда, упоминают о племени невеличков, которое обитает где–то на краю света, за горами и реками, в песчаных дюнах. Но о деяниях невеличков легенды умалчивают: невелички, как говорит предание, не стремятся к подвигам, избегают людей и к тому же умеют исчезать так быстро, что их и не заметишь. Кроме того, они могут щебетать по–птичьи. Но, судя по всему, о вас можно было бы рассказать гораздо больше!

– Воистину, Повелитель, – подтвердил Мерри.

– Например, – продолжал Теоден, – я никогда не слышал, что у хоббитов изо рта идет дым.

– В этом нет ничего удивительного, – охотно пустился в объяснения Мерри. – Искусству пускать дым изо рта хоббиты выучились всего несколько поколений назад. Первым вырастил у себя на огороде зелье для курения некий Тобольд Дудельщик из Долгодола, что в Южном Пределе. Было это примерно в одна тысяча семидесятом году по нашему летосчислению. А набрел старина Тоби на это зелье…

– Будь осторожен, Король, – вмешался Гэндальф. – Даже сидя среди развалин, хоббиты могут часами обсуждать какие–нибудь застольные радости или рассказывать мелкие случаи из жизни своих отцов, дедов, прапрапрадедов и дальних родственников вплоть до девятого колена. Дайте им волю – и вы пропали, если только их воодушевит ваш терпеливый вид. Так что рассказ о курительном зелье лучше отложим на потом! Где Древобород, Мерри?

– Наверное, на той стороне котловины, – ответил Мерри. – Пошел напиться воды – чистой воды. Энты почти все там – они еще доделывают кое–какие мелочи.

Мерри показал на дымящееся озеро. Только теперь все услышали доносящийся издалека гул и глухой рокот, напоминавший шум лавины. Гумм, гумм – доносилось с дальнего берега. Казалось, там торжествующе гудят боевые рога.

– Что же, Орфанк остался без охраны? – осведомился Гэндальф.

– А вода на что? – отозвался Мерри. – Кроме того, за башней следят Стремглав и еще пара энтов. Если присмотреться, можно увидеть, что не все столбы и колонны, которые торчат из воды, Сарумановы! Кажется, Стремглав стоит во–он там, под башней, у самой лестницы.

– Да, верно: я вижу там высокого серого энта, – пригляделся Леголас. – Руки у него прижаты к бокам, и стоит он неподвижно; его можно принять за обычное дерево.

– Между прочим, уже минул полдень, а у нас с утра еще и крошки во рту не было, – заметил Гэндальф. – Кроме того, мне бы надо перемолвиться парой словечек с Древобородом. Неужели он не велел ничего передать мне? Или вы обо всем позабыли, увлекшись едой?

– Отчего же, – сказал Мерри. – Я уже совсем было подобрался к нашему поручению, но меня отвлекли посторонними разговорами. Древобород велел передать вам, что, если Повелитель Рохана и Гэндальф благоволят проехаться к северной стене, им не составит труда его отыскать, а Древобород окажет им достойный прием. От себя могу добавить, что гости найдут там не только Древоборода. Вас ожидают изысканнейшие яства Исенгарда, обнаруженные среди руин не кем иным, как вашими смиреннейшими слугами. – И он снова поклонился.

– Это уже лучше! – воскликнул Гэндальф со смехом. – Ну что, король Теоден, поедешь ли ты со мной к Древобороду? Придется, правда, обогнуть озеро, но это недалеко. Когда ты увидишь Древоборода, тебе многое станет ясно. Ибо Древобород – это и есть Фангорн, старший из живущих энтов и глава энтийского племени. Из его уст ты услышишь речь древнейших обитателей Средьземелья.

– Добро же, – ответил Теоден. – До свидания, господа хоббиты! Надеюсь видеть вас у себя во дворце! Я посажу вас рядом с собой, и вы расскажете мне обо всем, о чем ни пожелаете, – например, о своих предках хоть от самого утра дней и о Тобольде Старом с его зельем! Прощайте!

Хоббиты отвесили низкий поклон.

– Так вот он каков, король Рохана! – понизив голос, шепнул Пиппин Мериадоку. – Ничего себе старичок. Вежливый!

Глава девятая.

ОБЛОМКИ КРУШЕНИЯ

Гэндальф и королевская свита отправились в обход развалин Исенгарда. Гимли, Арагорн и Леголас с ними не поехали. Арода и Хасуфэла они отпустили на травку, а сами уселись на камни рядом с хоббитами.

– Что ж! Погоня кончилась, и мы снова в сборе, причем в таком месте, где никто из нас не думал очутиться!

– Пока великие мира сего обсуждают великие дела, – заметил Леголас, – неплохо бы нам, Охотникам, получить ответ на несколько второстепенных вопросов!.. Мы шли по вашему следу до самого Фангорнского леса. Но осталось еще много непонятного, и мы хотели бы знать, как все обстояло на самом деле!

– Нам бы тоже не помешало кое–что выяснить, – парировал Мерри. – Древобород рассказал нам о некоторых вещах, но этого ох как мало!

– Всему свое время, – сказал Леголас. – Охотники – мы, а вы – дичь, вам и говорить первыми.

– Первыми, но во–вторых, – возразил Гимли. – Разговоры лучше отложить до послеобеденного отдыха. Я ранен в голову, а солнце уже перешло на другую сторону неба. Эй вы, лодыри! Хотите загладить свою вину – так поделитесь с нами толикой добычи, на которую столь прозрачно намекаете. Угощение скостило бы вам часть долга!

– Все тебе будет, – заверил Пиппин. – Здесь желаешь обедать или хочешь расположиться поудобнее, в развалинах Сарумановой караульни? Она там, за аркой. Нам–то пришлось устроить пикник на свежем воздухе, но у нас не было выбора – нам приказали ждать вас. Ну, мы и ждали. Во все глаза глядели, только б не пропустить…

– Не во все глаза, а в четверть глаза, – поправил Гимли. – А что до этой орочьей норы, то я туда соваться не желаю. И к пище орочьей не притронусь.

– Никто тебя не просит притрагиваться к орочьей пище, – рассмеялся Мерри. – Мы с орками, спасибо, и сами пообщались! До конца жизни больше не захотим! Но в Исенгарде ошивалась прорва разного народу. Видишь ли, у Сарумана хватало ума не доверять оркам. Для охраны ворот он набирал только людей – и, как я догадываюсь, самых верных. По крайней мере, они явно пользовались его благосклонностью, и кормил он их хорошо.

– И курительное зелье выдавал – так, что ли? – спросил Гимли.

– Ну, уж это вряд ли! – рассмеялся Мерри. – Зелье – совсем другая история. Но она подождет, пока ты отобедаешь.

– Ну так пошли обедать! – вскочил гном.

Хоббиты провели друзей под аркой, повернули налево и поднялись по уцелевшей от разрушения лестнице к двери караульни. За дверью обнаружилась большая комната; напротив входа чернело еще несколько дверей, поменьше. Сбоку был устроен камин. Комната, высеченная прямо в скале, по всей видимости, была когда–то темной, так как все окна выходили в туннель, но теперь через разрушенную крышу свободно проникал свет. В камине пылал огонь.